Юрий Казарин

Уральский поэт ЮРИЙ КАЗАРИН,Уральский поэт ЮРИЙ КАЗАРИН,Член Союза писателей России, лауреат нескольких литературных премий (Москва, Екатеринбург, Пермь). Стихи публиковались в журналах  2Урал", «Октябрь», «Знамя», «Юность», «Новый мир» и др., а также в США, Испании и Италии. Стихи Ю.Казарина были переведены на французский язык и опубликованы Поэтической Ассоциацией Le Printemps des Poètes (Париж) в рамках проекта "Другое небо"

* * *
За тополь в драной телогрейке,
за клочья ваты по двору
глотну воды на три копейки,
достану спички и умру.

А сигарету, сигарету -
во всю длину, во всю длину -
я на пути к другому свету
уже бесшумно разомну.

* * *
Морозный воздух - с валидолом,
как с пулей пушкинской: во рту
с термометром или глаголом,
впитавшим углекислоту.

Зима войдёт, как бусы, в горло,
срывая с голоса резьбу,
чтоб слово долгое протёрло
до дёсен голую губу.

Чтоб суша снова стала твердью -
водой под снегом без воды,
как вечность, пахнущая смертью,
как счастье, полное беды.

* * *

Эх, полушубочек нагольный
да снега вышнего нажим:
была округа треугольной,
а стала именем своим.

Её тяжёлые овалы,
воды колонное литье
круглы, как винные подвалы,
как имя круглое её.

Когда нельзя посторониться,
плывя в подножные нули,
и взгляд вытягивает птица,
как Божий голос, вдоль земли.

* * *
Что же, прощай, на высоком ветру -
щели небес широки на балконе
незастеклённом. Когда я умру -
твёрдыми станут ладони.

Ляжешь ли в глину - последний прокол,
сжатие воздуха в лёгких до взрыда:
всё остаётся, как вечный глагол
несовершенного вида.

* * *
Шагом бежит собака
линии вдоль трамвайной
прямо из зодиака
с голодом или тайной

смерти - рожденья. Свечи
вместо бровей - борзая:
ей не хватает речи,
ей хорошо без лая.

Вся заслонясь от хлеба
детской своей ресницей,
смотрит в родное небо,
где побывала птицей.

* * *
За спиной, за спиной, за спиной,
кто-то так затянулся луной,
что теперь выдыхает свет,
упираясь, как смерть - в предмет,
тенью, голосом, злой травой
не в тебя - ты ещё живой,
а в тебя, потому что ты
добиваешься пустоты.

* * *
1
Поцелуешь меня. Вертикально,
чтоб не плакать, посмотришь туда,
где, себя обнимая, печально,
ниспадая, восходит вода.
И, готовясь лицом к полнолунью,
не заметишь, забывшись едва,
что листва отливает латунью,
как латынью иные слова.

2
Отсыхает язык у растений,
прозябает худая листва -
как латынь, в позолоте осенней,
не нашедшая в смерти родства.

Видно, в птице парящей провисла
нитка крови, и крыл коромысло
окоёмную держит черту,
обводящую полную смысла,
золотую уже пустоту.

* * *
Что-то во тьме по ночам говорит,
дует в пустое ведро:
преображается вид
внешний, округлый - в нутро:

скошены пчелы, пропали поля,
срезаны с веток шмели,
прямо под снегом земля
вся состоит из земли,

словно душа после нас - из того,
что остаётся от мук:
не синева, а во сне вещество,
переходящее в звук.

* * *
Точно снег, в прожорливую воду
брошены неведомые мы -
взявшие в грамматике погоду
как избыток жизни и зимы.
Счастье обтекает по касательной
сердце, уходящее в зрачок,
выгибая тусклый и страдательный
в золотой мучительный залог.
Музыка, беспамятство, молчанье -
три родных и страшных языка.
И река растёт как примечание
к ласточке, не видимой пока.

Комментировать